28 марта 1907 года в Ставропольскую городскую управу поступило заявление от керченского мещанина И.И. Неклеушева и спасского мещанина Ф.И. Беленовского: «Имеем честь покорнейше просить городскую управу отвести нам место в городском саду для постройки деревянного помещения под электробиограф размером длиною 15 сажень, шириною 5 сажень, окрашенного масляными красками в изящном виде и украшенного электрическими лампочками. На помещение будет представлен план. За предлагаемое место согласны платить триста рублей в год сроком на шесть лет и при этом бесплатное освещение на главных аллеях 6 дуговыми фонарями, или 10 лилипутами, или же 30 лампами накаливания. По прошествии шести лет постройка эта без электрических машин, проводов и фонарей переходит в собственность города…».
С этого ходатайства, которое было удовлетворено решением Ставропольской городской управы от 30 марта 1907 года, и начинается история кинематографа Ставрополя.
И вот в июне 1907 года первый стационарный кинематограф открылся в городской роще (ныне парк «Центральный»). Рекламные тумбы и газеты Ставрополя запестрели афишами. Газета «Северокавказская жизнь» за 26 июля, например, сообщала: «Городской сад (роща). Биоскоп Ф.И. Беленовского и И.И. Неклеушева. Мученики Древнего мира. Гладиатор на арене. Мученики времен Нерона. Падение Вавилона, Бандиты. Собаки. Сыщики. Костюмы разных наций. Серпантин баронессы Де-Шаль. Метаморфозы бутылки. Ужасы похмелья. В антрактах и во время сеансов будет играть бывший оркестр Народного дома с аккомпанементом рояля».
Архивные документы говорят, что кинотеатр не приносил большой прибыли своим владельцам. Ф. Беленовский и И. Неклеушев не раз обращались в городскую управу с просьбой снизить арендную плату, ссылаясь на то, что постройка летнего здания обошлась им в 5500 руб. вместо предполагаемых 3000. Для увеличения прибыли старались разными способами привлечь зрителей. В городском саду при театре «Биоскоп» были выстроены беседка для оркестра, помещение для кегельбана, буфет, где продавались чай, кофе, шоколад, пирожные, печенье, конфеты, мороженое. А вот на просьбу владельцев разрешить торговлю алкогольными напитками городская управа ответила: «В видах сохранения за городским садом его прямого назначения служить местом отдохновения и прогулок для жителей города находим нежелательным увеличение числа имеющихся при клубах буфетов с продажею крепких напитков».
В октябре «Биоскоп» перешел в зимнее помещение, в дом Текиджиева на Николаевском проспекте (ныне пр. К. Маркса). Здесь, как гласили объявления, имелись роскошное фойе, буфет с прохладительными напитками, гардероб для верхней одежды. Сеансы давались ежедневно с 4 часов вечера; в воскресенье с 12 часов дня до 12 вечера. Цены на билеты: ложи закрытые на четыре персоны – 3 руб., 1-е место – 50, 2-е – 35, 3-е – 20 коп., ученические на свободные места – 25 коп. Дети и нижние чины платили половину стоимости билета.
Вскоре появились у «Биоскопа» и конкуренты. Почти одновременно с ним в доме Петра Чеглокова на углу Николаевского проспекта и Европейского переулка (ныне ул. К. Хетагурова) был открыт электробиограф «Патэ» предпринимателя М.П. Израилевича. На улицах Ставрополя запестрели афиши с двумя красными петухами – эмблемой одноименной французской фирмы. 13 июля 1907 года владелец нового заведения призывал со страниц «Северокавказской жизни»: «Сегодня. Спешите увидеть! Руки вверх! Экспроприация в Америке. Здесь зритель увидит смелых и отчаянных экспроприаторов, нападающих на почтовый поезд и грабящих почту и пассажиров. Кроме этого пойдут выдающиеся новые картины – новости парижских театров, все в первый раз на экране, никем нигде не показанные».
Позже открываются кинематографы «Биофон» на втором этаже дома купца К.Х. Зарифьянца на Николаевском проспекте, за ним на Воронцовской улице (ныне пр. Октябрьской Революции) «Солей», что значит «солнце» (при советской власти «Гигант», затем «Орленок»). Старались не отстать от новых веяний и известные купцы Меснянкины. В своем торгово-зрелищном центре «Пассаж» они открыли кинематограф «Модерн».
Ф.И. Беленовский и И.И. Неклеушев, видимо, не дождавшись ожидаемого дохода, в 1909 году продали права владения летним зданием «Биоскопа» ахалцихскому мещанину Б.Д. Бедросову. При нем на зимнее время кинотеатр переходил в дом купца Карла Новотни на том же Николаевском проспекте. Наконец кинематографический бизнес стал приносить выгоду, и К. Новотни в 1912 году сделал пристройку к своему дому под стационарный кинотеатр, который размещается здесь и ныне, правда, под названием «Октябрь».
Киносеанс тех времен состоял из трех частей. В первой давались так называемые видовые ленты. Во второй шел основной фильм – драма либо комедия. В заключение публике показывалось «что-то веселенькое» – фрагменты комедий, клоунада. Перед сеансом и в антрактах непременно играл оркестр.
С началом Первой мировой войны на экранах кинотеатров появилась хроника, снятая на театрах военных действий, «драмы из современной войны». Интересный факт: в ноябре 1915 года в Ставрополе широко рекламировался фильм «Героический подвиг сестры милосердия Риммы Ивановой. Военная драма в трех частях», демонстрировавшийся в «Биоскопе». Что же увидели зрители, придя в кинотеатр? Все, кто знал Римму – эту скромную, небольшого роста девушку, – были страшно возмущены. На экране появилась абсолютного не похожая на героиню актриса, выглядевшая ультрасовременно, с ухоженными волосами, в модной юбке, белом переднике, лакированных туфлях на высоких каблуках, которая держалась довольно вульгарно, бегала по полю и размахивала саблей, стремясь изобразить показной героизм. Отец Риммы М.П. Иванов обратился в столичные и провинциальные газеты с письмом, в котором отмечал: «…Никакой ходульности и показного героизма в трагической смерти моей дочери не было. Слившись душой с серыми воинами, покойная была проста, подвиг свой совершила в серой шинели, и она пошла не с винтовкой или саблей в руках, а с крестом на груди – символом милосердия и чистой любви, не покидая при этом своей кожаной сумочки с перевязочными средствами, носивши ее на простом ремне через плечо».
Возмущение ставропольской и российской общественности возымело свое действие. Товарищ министра внутренних дел С. Белецкий издал циркуляр о запрещении демонстрации явно неудачного, конъюнктурного фильма.
В 1918 году ставропольские кинотеатры были реквизированы. В краевом архиве сохранился интересный документ. Опись имущества, принятого от владельца электробиографа «Биоскоп» Б.Д. Бедросова, помогает сегодня представить обстановку кинотеатра того времени. Фойе освещалось четырьмя люстрами. На стульях, мягких диванах и креслах можно было расположиться и послушать музыку. Помещение украшали зеркала, скульптуры и аквариум. Зрительный зал был, очевидно, на 330 мест (столько реквизировано стульев). Обязательный атрибут – пианино, игра тапера на нем сопровождала сеансы. Реквизировалась и аппаратура французской фирмы «Патэ».
…Гражданская война, послевоенная разруха. В это время кинематограф переживал свои трудности, но не стоял на месте. Появились новые, советские ленты «Броненосец Потемкин» С. Эйзенштейна, кинокомедии «Закройщик из Торжка», «Праздник Святого Йоргена» Я. Протазанова и другие, которые шли и на экранах ставропольских кинотеатров.
В тридцатые годы прошлого века на смену Великому немому пришло звуковое кино, но это уже другая страница в истории кинематографа.
Елена ГРОМОВА
источник: www.stapravda.ru
Поделиться в:
