Раздел:   Литературное творчество

В июле месяце третьего дня, 2006 года, я зашел в книжную лавку, где при­обрел интересную книгу, которую принялся читать на пощаде искусств напротив памятника А. С. Пушкину.
Белая ночь не торопила, вместе с солнцем гуляли по крышам домов. После кратковременного дождя наступала знойная жара. Очень люблю старинные книги, в них возможно меньше фальши и наигранности, как сегодня мне кажется.
«Под вечер, незадолго до захода солнца, уже бросающего свои косые лучи, из жалкой каморки под самой кровлей высокого пятиэтажного дома выходит в тяжкой тоске бывший студент Родион Раскольников». Так начи­нает свой роман Ф.М.Достоевский. С этого момента его герой, бесцельно блуждает по городу, в исступлении и в задумчивости, в бреду и страхе, останавливается на мостах, заходит в грязные рас­пивочные. Шарахаясь парою от собственной тени. Да окружающим он безразличен, ему кажется это огромный, злой город. В нём до тебя никому не дела. Куда б он не пошел, нету ему покоя.
Ведь всегда было и есть два Петербурга. Один - город, созданный руками гениаль­ных архитекторов, Петербург Дворцовой набережной и Дворцовой площади, Петербург дворцовых переворотов и пышных балов, Петербург - символ ве­личия и расцвета после петровской империи, поражающий нас своим велико­лепием и по сей день. Но был и другой, далекий и неизвестный нам, тепе­решним людям, Петербург - город, в котором люди живут в “клетушках”, в желтых грязных домах с грязными темными лестницами, проводят время в маленьких душных мастерских или в смердящих кабаках и трактирах, город полусумасшедший, в который всё куда-то спешит, как и его жители, большинство из кото­рых бедняки. Первый Петербург был воспет многими поэтами-лириками. Вот, например, бессмертные слова Пушкина о нем:

Трагедия Евгения из медного всадника, простого маленького человека. И сила «матушки природы», сплелись в одном произведении: Хотя справедливости ради стоит отметить, что автор этих бессмертных строк писал не только об первом, но и о втором Петербурге. События, происходящие в то время, в данном пространстве не могут затрагивать лишь один класс. Земля - её энергия и сила не разбирает звания, чины. Человечеству пока не покорились её пространства. А в ХХ веке человек решит, что он царь природы. Забыв уроки дедов: Пушкин, в своём творчестве ещё раз показал на сколько слаб был человек, тех лет. Но и сегодня и тогда, всё зыбко пред стихией.
А вот как описан Петербург второй, увиденный Достоевским: “ На улице жара стояла страшная, к тому же духота, толкотня, всюду известка, леса, кирпич, пыль и та особенная летняя вонь, столь известная каждому пе­тербуржцу, не имеющему возможность нанять дачу, - все это разом непри­ятно потрясло и без того уже расстроенные нервы юноши”. Если у пушкинского героя, есть близкий человек, которого он трагически теряет, то Родион один. Сам с собой и своими мыслями. Его медленно в свой плен берёт обида, которая превратится в ненависть ко всем.
Образ жизни людей из высшего света, и роскошного Петербурга ха­рактеризуется только одной строкой из пушкинского “Евгения Онегина”: “Полусонный в постелю с бала едет он”. А людям Петербурга нищего прихо­дится добывать свой кусок хлеба трудом тяжким, разным имея одну только радость - горько напиться под вечер. На большее его не хватит.
Если верить, что все на Земле получает энергию из космоса, то тогда то, как распределил свою долю Петербург между своими обитателями, нельзя сравнить даже с тем, как делится добычей лев с гиенами: Петербург трущоб как – будто выжат весь в пользу Петербурга дворцов. И это та цена, которую должен заплатить город за свое видимое процветание. Ведь не будь этого несправедливого деления, в среднем, мы получили бы посредственный, серый город, который не смог бы вдохновлять собой писателе и поэтов, оку­тывая их своей магической философией “двуличности”
При всем этом Петербург еще и поразительно замкнут. Живущий в нем “закрыт от солнца” и от других людей, каждый - своей ка­морке. У каждого свой свет в конце туннеля. Как писал А. С. Пушкин: Да и сама окружающая обстановка создает у человека чувство безвыход­ности и озлобления. Но у каждого живущего здесь свой взгляд на это. Она стимулирует возникновение самых невероятных и фантастических теорий: “Я тогда, как паук, к себе в угол забился. Я любил лежать и думать”. Город – прекрасный материал для раздумий, подталкивает мысль в определенном направлении, и в конце концов заражает человека идеями, гениальными и похожими на бред.
Чертой, по которой мы узнаем за­раженного “болезнь большого города”, является навязчивый желтый цвет. Желтые обои и мебель в комнате у старухи, желтое от постоянного пьянства лицо Мармеладова, желтая, «похожая на шкаф или на сундук”, каморка Рас­кольникова, желтоватые обои в комнате у Сони, “мебель из желтого отполи­рованного дерева” в кабинете Порфирия Петровича. Эти детали подчерки­вают безысходную атмосферу существования главных действующих лиц ро­мана, являются предвестниками недобрых событий. Город, как зловещий де­мон, ищущий грешные души, опутал все вокруг своими черными сетями, в которые попадают его обитатели. Он как бы отыгрывается на своих жертвах, высасывая из них недостающую ему энергию. Это общество не зримо влияет на Родиона. Мармеладов испивается в грязной распивочной, Раскольников привязан нуждой к старухе-процентщице, Сонечка попала в “когти” Дарьи Францевны, «женщины злонамеренной и полиции многократно известной”. Раскольников, совершив свое преступление, пошел не только против челове­ческой морали и своей совести, он невольно нанес рану и городу, обрубив одно из его щупалец. И город отомстил ему, задавив свой громадой, заставив страдать во много раз сильнее. Но события помогают Раскольникову, выхва­тив его из этого озлобленного мира. Он, дитя огромного мрачного города, попав в Сибирь, оказывается в новом для себя мире, пространстве, вырванным из той ис­кусственной почвы, на которой взросла его страшная идея. Это - иной, до­селе неведомый Раскольникову мир, мир вечно обновляющейся Природы. И здесь, вместе с весною, охватывает его “необъятное ощущение полной и мо­гучей жизни”. Начинается его новый путь, свободный от своеволия и бунта, путь любви и человеколюбия. И тут мы видим, что каторга - место, предна­значенное по своей сути для ограничения человеческой свободы, оказыва­ется местом более пригодным для свободного проявления человеческой лич­ности, нежели реальная “воля” большого города.
Каждому своё пространство творить и любить. Родион освободился от постоянной, двусторонности мира, что его окружал. Евгений, из медного всадника не выдержав стресса, сошел с ума и скончался.
Судьбы самих же творцов, этих произведений то же сложились своеобразно, но это уже другая история…
А в новом дне, я узнавал всё те же детали, что и сегодня нас окружают, ста­рые пятиэтажки с маленькими кухоньками, и клоповники виде коммунальных комнат на шесть метров.
Достоевский полагал, что появление его героя во многом предопреде­лила эпоха. Но так ли это…

• Многоликий Петербург, тебя приветствует мой друг, 3 эпизод
• Многоликий Петербург, тебя приветствует мой друг, 2 эпизод

Поделиться в: